Вячеслав Сигов:

Павел Соколов

- Вячеслав Геннадьевич, на протяжении последних полутора лет вы выступаете в качестве ответчика по целой веренице судебных исков. В конце 2006 г. вы даже становились фигурантом уголовного дела. Информация об этом эпизоде в тенденциозной форме была вброшена через одну из самарских газет. Так что же происходит?

- Для меня самого все это было настолько неожиданным... Все началось с того, что в сентябре 2005 г. конкурсный управляющий ЗАО «УМиСТ» Валерий Беляев вдруг решил оспорить сделки по продаже двух производственных объектов, которые он же заключил со мной в декабре 2002 г. Особо хочу отметить, что в период конкурсного производства все имущество ЗАО «УМиСТ» всем покупателям, так же как и мне, продавалось по остаточной балансовой стоимости. Так было продано около 20 объектов недвижимого имущества. Я стал последним покупателем. Здания, которые достались мне, были в непригодном для эксплуатации состоянии. Собственно, поэтому они и остались на тот момент последними нераспроданными. За 3 года я вложил значительные финансовые средства в восстановление этих объектов. К 2005 г. их стоимость увеличилась во много раз. Корыстный мотив в его действиях стал очевиден. Теперь для оспаривания сделок Беляеву нужны были серьезные основания и доказательства. Он начал их создавать. В результате на свет появился ряд подложных документов. Основание, которое избрал Беляев для признания сделок недействительными, стандартное: якобы заниженная стоимость проданного мне имущества. Хочу подчеркнуть, что его не смутило даже то, что сделки были заключены на основании решения собрания кредиторов ЗАО «УМиСТ». 26 декабря 2002 г. кредиторы одобрили порядок продажи мне объектов по остаточной балансовой стоимости. Беляев относительно этого не возражал.

- Что это за подложные документы?

- В ноябре 2005 г. по заказу Беляева был подготовлен отчет об оценке моих зданий. Согласно ФЗ «Об оценочной деятельности в РФ» заказать изготовление независимой оценки недвижимого имущества мог только собственник имущества. В 2005 г. ЗАО «УМиСТ» таковым уже не являлось. Следовательно, у Беляева не было правоустанавливающего документа, позволяющего ему заказывать проведение оценки. Но Беляев сумел уладить это «недоразумение». Он, известным только ему способом, смог раздобыть выписку из регпалаты, датированную 8 апреля 2005 г., согласно которой собственником спорной недвижимости в тот период являлось ЗАО «УМИСТ». Это полный абсурд, ведь, по сведениям регпалаты, собственником этого имущества в это время являлся именно я.

Осенью 2006 г. Беляев совершил в правоохранительные органы явку с повинной. В результате в отношении меня было возбуждено уголовное дело. Самое интересное, что основанием для возбуждения уголовного дела, якобы доказывающего мою виновность, послужил все тот же подложный отчет об оценке имущества, который был к тому моменту признан всеми судами недопустимым доказательством. Кроме этого, в своих признаниях Беляев заявил, что сделки по продаже имущества он подписывал, находясь якобы под давлением с моей стороны. Однако следствие не обратило внимания на то, что он, будучи конкурсным управляющим, не мог принимать решения по продаже объектов, не опираясь на решения собрания кредиторов. В данном случае он лишь технический исполнитель принятых кредиторами решений. У него попросту не было полномочий менять свою позицию по продаже имущества в зависимости от того, оказывают на него давление или пытаются подкупить. Т. е. своей явкой с повинной он попросту попытался ввести правоохранительные органы в заблуждение.

Но они почему-то предпочли не заметить абсурдности беляевских «признаний». Я до сих пор не понимаю, почему следствие, возбуждая против меня уголовное дело, не обратило внимания на все эти обстоятельства, более того, даже не опросило меня. После явки с повинной Беляев вдруг оказался в психиатрической больнице. Это наводит на мысль, что он либо давал показания, находясь в невменяемом состоянии, либо адвокаты попытались его таким образом «обезопасить». Лишь после тщательной проверки прокуратурой Самарской обл. действий Беляева и следственных органов, поспешивших возбудить уголовное дело по его «показаниям», уголовное дело против меня было прекращено.

- Как вы считаете, зачем Беляеву понадобилось все это делать ?

- В том-то все и дело, что весь этот цирк понадобился не столько Беляеву, сколько стоящим за ним людям. Он попросту стал марионеткой в руках рейдеров, которые пытаются отнять у меня имущество. Начали рейдеры с того, что они перекупили долги у кредиторов ЗАО «УМиСТ». Так в деле появились ООО «Денежный шторм» и ООО «Консул». И если «Денежный шторм» выкупил право на долг в 159 тыс. р. за 10 тыс. р., то «Консул» купил долг в 36 р. за 100 р. Это же смешно. Кто поверит, что «Консул» ввязался в дело для того, чтобы истребовать с обанкротившегося ЗАО «УМиСТ» свои 36 р.? Даже если предположить, что им удалось вернуть объекты обратно в УМиСТ и продать их заново по цене б млн. р. (именно во столько они оценивают мои объекты), то и у «Денежного шторма» нет никаких шансов вернуть себе 159 тыс. р. В случае появления у УМиСТа денег они должны будут пойти сначала на погашение долга перед налоговыми органами. Сумма требований налоговиков превышает 15 млн. р. Таким образом, ни «Денежному шторму», ни «Консулу» ничего от этого не достанется. Спрашивается, зачем две эти фирмы ввязались в дело, которое в финансовом плане (если действовать по закону) никакой выгоды им не сулит?

В судах разной юрисдикции за это время прошли десятки заседаний. Начатый рейдерами арбитражный процесс дошел до уровня Поволжского окружного суда. Они везде проиграли. Причем, получая отказ, они ищут формальный повод для нового иска. Им ничего не остается, кроме как применять противозаконные действия. Это подтверждается и тем, что Беляев требовал у меня $200 тыс. за отказ от своих исков в судах. Я считаю, что правоохранительные органы должны заниматься не только расследованием уже совершенных преступлений, но также пресекать попытки совершения новых преступлений.

- Что дает вам основания говорить о том, что против вас начата рейдерская атака?

- Действия «Денежного шторма», «Консула» и Беляева отличались четкой согласованностью. Начинали они как бы порознь. «Денежный шторм» и «Консул» заявили иски в арбитражный суд, Беляев — в гражданский. По мере того как начали проигрывать иск за иском, они постепенно перестали маскировать свои связи. Причем их работа прослеживаетсядаже в организации явки с повинной Беляева. Для дачи показаний Беляев явился со своим адвокатом Владиславом Нешковым. Странно то, что адвокат не отговорил Беляева от этого поступка. Ведь на тот момент Беляев уже не был конкурсным управляющим. Более того, у правоохранителей не возникало к нему вопросов даже в тот период, когда он занимал эту должность. Почему он вдруг решил ни с того ни с сего себя оговорить, притом что УК за те преступления, в которых он решил признаться, предусматривает серьезные сроки лишения свободы?

Скорее всего, сохранение собственной репутации для Беляева в тот момент было менее важным, чем стремление опорочить меня. Я думаю, что он на это решился исключительно с подачи Нешкова. Сам Нешков известен в Тольятти как глава коллегии адвокатов «ВИЗА-консалтинг». До беляевской явки с повинной он успел засветиться в арбитражном процессе в деле о банкротстве ЗАО «УМиСТ» от имени ООО «Консул». Насколько мне известно, директор зарегистрированного в Москве ООО «Денежный шторм» Максим Ноянов занимал должность помощника адвоката в «ВИЗА-консалтинге». Возможно, сейчас в целях заметания следов он там уже не числится. Адвокатом Беляева по его иску в гражданский суд против меня был Михаил Минаков. После того как весной 2006 г. Беляева на посту конкурсного управляющего заменила Альбина Романова, Минаков начал участвовать в судах теперь уже от ее имени. Нешков, будучи адвокатом Беляева, ему стал помогать. Показания Беляева, которые он дал по явке с повинной, Минаков и Нешков начали использовать в качестве «новых обстоятельств» для возбуждения очередных судебных процессов. Важно отметить, что и сама Романова разделяла правовую позицию «Денежного

шторма». Она выступала с ходатайством перед судом о продлении конкурсного производства, предоставляя тем самым дополнительное время для беспрерывных атак рейдеров. Хочу отметить, что процедура банкротства длится с 1998 г., конкурсное производство продлевалось арбитражным судом уже 12 раз. Сговор указанных лиц и их совместные действия в судах очевидны.

- Вы сейчас перечислили имена людей, которые в своей обычной деятельности являются адвокатами. Предназначение адвоката — юридическая защита людей в судах и прочих жизненных ситуациях. С ваших слов получается, что они руководствуются несколько иными этическими принципами, чем это принято в адвокатском сообществе...

- В том-то и дело, что эти люди, прикрываясь статусом адвоката, решают совершенно другие задачи, нежели те, для которых, собственно, и существует адвокатура. Такое явление, как участие адвокатов в рейдерских захватах, не должно становиться нормой. Это нужно жестко пресекать. Так же, как и само рейдерство. Ведь, по сути, это процесс хищнического передела собственности с молчаливого согласия (а где-то и с учетом корыстного интереса) сотрудников правоохранительных, судебных и налоговых органов. Это подрывает основы государственности. Кто-то может резонно заметить: какой может быть подрыв основ государственности в споре вокруг личного имущества Сигова? Однако на проблему нужно смотреть масштабно. Мой случай -лишь один небольшой фрагмент. Ни одно государство не может называть себя по-настоящему сильным, пока принципы частной собственности в нем могут безнаказанно нарушаться. Как частный бизнес может заниматься планированием своего развития, когда он лишен уверенности в своей безопасности? Поэтому я прежде всего хотел бы обратить внимание губернатора Самарской обл. Константина Титова как председателя Совета безопасности, созданного при областном правительстве. Борьба с проявлением рейдерских захватов является одной из функций этого совета. Так вот я хотел бы обратиться к членам Совета безопасности с такими вопросами. Для чего нужно покупать долг в 36 р. и потом полтора года за него судиться? Что может двигать человеком, который решается на изготовление подложного отчета об оценке чужого имущества, проводит фиктивные собрания кредиторов, использует поддельную справку из регпалаты и после всего этого приходит с явкой с повинной? Как можно охарактеризовать действия адвокатов, которые все это обслуживают? Я бы хотел, чтобы над этими вопросами задумались и в областной прокуратуре. Что касается действий адвокатов, то это должно стать серьезным сигналом для Палаты адвокатов Самарской обл. Ведь это может бросить тень на репутацию всего адвокатского сообщества области. С рейдерами нужно бороться сообща!

Обсудить на форуме