Тольяттинская опора для Миронова

Павел Соколов

Политики пошли по профсоюзам

Майские праздники напомнили, что интерес политиков к профсоюзным организациям вновь начинает уси­ливаться. Ярким тому свидетельст­вом стала первомайская акция Фе­дерации независимых профсоюзов России (ФНПР) «За соблюдение прав трудящихся! За достойную жизнь!». В Москве по этому случаю 1 мая плечом к плечу шествовали председатель ФНПР Михаил Шмаков и лидеры политической партии «Единая Россия». Данный факт был зафиксирован в телеэфире основ­ных федеральных телеканалов. Единороссы таким образом дали по­нять, что воздействовать на трудо­вые массы в канун выборов в Госду­му они намерены через посредниче­ство ФНПР. Причем это явно было сыграно на публику. Хотя лидеры альтернативных профсоюзов ново­сти в этом не увидели. «У шмаковского профсоюза есть договор о вза­имодействии с «Единой Россией». Это проект главного кремлевского идеолога Владислава Суркова. То что они решили опереться на трудо­вые массы — это, конечно, правиль­но. Но что они решили это сделать через традиционные профсоюзы -заведомо провальный шаг. Это все равно, что опираться на руководите­лей крупнейших предприятий, кото­рые не в ладах с собственными тру­довыми коллективами. Наверное, они плохо разбираются в диалекти­ке. В этом плане мне понравилось выражение Березовского: «Можно опираться на то, что сопротивляет­ся». Очень хорошая мысль. Пра­вильная», — прокомментировал вы­бор партфункционеров ЕР предсе­датель альтернативного вазовского профсоюза «Единство» Петр Золо­тарев. Стоит напомнить, что в состав ФНПР входят практически все офи­циальные профсоюзы страны. В том числе и АВТОВАЗа.

Между тем пассивность офици­альных профсоюзов известна всем. Причем главным их недостатком считается то, что они не способны выполнять свои функции в нынеш­ней экономической ситуации. «В большинстве случаев официальные профсоюзы сегодня — это пережиток социализма. При социализме проф­союзы не защищали интересы рабо­чих, они занимались распределени­ем социальных благ. Сейчас у них эту функцию забрали. Распределять им нечего. Государство денег не да­ет. Администрация предприятий то­же, т. к. социалка вся сбрасывается. Старые официальные профсоюзы становятся ничем», -резюмировал изве­стный тольяттинский социолог Сергей Дьячков.

При таком поло­жении дел появле­ние альтернативных профсоюзов стано­вится неизбежным процессом. Так, на­пример, в Тольятти в течение года по­явилось сразу два альтернативных профсоюза. В сентя­бре 2006 г. на ЗАО «Джи Эм — АВТО­ВАЗ», в марте 2007 г. — на ООО «Тольяттикаучук». Как и следовало ожидать, основным мотивом их зарождения ста­ло наличие на этих предприятиях про­тиворечий между администрацией и трудовым кол­лективом. «Это тревожный звонок для руководства. Люди ведь не бу­дут требовать невозможного. .

Но ес­ли рабочие видят, что предприятие работает стабильно, есть рост, но зарплата не повышается, то это, ко­нечно, начинает их возмущать. Со­здатели альтернативных профсою­зов этим очень умело пользуются», -подчеркнула председатель профко­ма ОАО «Тольяттиазот» Ольга Севостьянова. При этом она не исклю­чает и политической подоплеки воз­никновения альтернативных проф­союзов: «Они в основном возникают в определенный период, когда идет подготовка к каким-либо выборам. Т. е. пытаются какие-то негативы, которые при желании можно отыс­кать на любом предприятии, исполь­зовать в своих политических це­лях»

На деньги западных миссионеров

Отчасти в этом вопросе с Севостьяновой солидарен и председатель официального профкома ОАО «АВ­ТОВАЗ» Николай Карагин: «Идея создания альтернативных профсою­зов как политической силы ненова. Первым ее попытался применить Геннадий Бурбулис. Как результат — волна рабочих забастовок, прока­тившихся по стране в середине 90-х. По большому счету, предназначение истинного профсоюза — это решение вопросов экономического характе­ра, а не участие в политике». Похо­жего мнения придерживается и Сергей Дьячков: «Профсоюз, даже аль­тернативный, никогда не должен лезть в политику». Но тут же добав­ляет: «Просто вольно или невольно добиваясь экономических целей, они втягиваются в политику: ходят на митинги, марши, демонстрации, устраивают забастовки».

Как это ни странно, но сами ли­деры альтернативных профсоюзов совсем не против того, чтобы их втя­гивали в политику. Например, Зо­лотарев считает, что именно альтер­нативные профсоюзы имеют возможность в перспективе превратить­ся во влиятельные политические движения: «В истории других стран уже имеется масса примеров, когда профсоюзное движение перерастало в политическую партию — сильней­шую в стране. Это те же Бразилия, Германия, Великобритания, Ита­лия. Сегодняшний президент Бразилии Лула да Силва до своего избра­ния был лидером крупнейшего в стране профсоюзного движения». Николай Карагин считает, что опти­мизм Золотарева имеет несколько иной мотив: «События на «Форде» во Всеволожске, затем на Джи Эм -АВТОВАЗе — это же звенья одной цепи. На мой взгляд, это некий за­каз для того, чтобы создать пред­ставление о России как о стране, в которую опасно вкладывать инвес­тиции. Не случайно же Золотарева западные структуры бесплатно обу­чали и давали даже деньги на кар­манные расходы в Бразилии, в Ка­наде. Это просто создание в общест­ве раскола, и никакой защиты тру­дового коллектива здесь нет». Не исключено, что последнюю фразу Карагин вставил в качестве оправда­ния за свой провал на мартовских выборах в Самарскую губернскую думу (СГД). Своим проигрышем он доказал, что члены официального вазовского профсоюза далеки от идей ЕР. При всей своей многочисленности (около 160 тыс. чел.) этот профсоюз отличается не только пас­сивностью, но и аполитичностью. Возникает логичный вопрос: поче­му, несмотря на все это, партия власти продолжает делать ставку имен­но на официальные профсоюзы? Ответ прост: ЕР не оставляет выбо­ра тот факт, что руководители круп­ных предприятий сами в ней состо­ят. Ведь если директор завода не в почете у рабочих, то очень сомни­тельно, что рабочие поддержат пар­тию, в которой состоит их начальст­во. Хотя выход можно было бы най­ти и из такой ситуации. Первый ва­риант — брать в партию только тех руководителей, которые пользуются уважением в своих трудовых коллективах. Второй — сотрудничество с альтернативными профсоюзами там, где руководство предприятий отношений с партией не имеет.

Учи­тывая причастность некоторых аль­тернативных профсоюзов к зару­бежным финансовым источникам, второй вариант для ЕР однозначно неприемлем. Он также не может быть использован и другой прокремлевской партией — «Справедливая Россия» (СР), на которую возложе­ны функции формирования конст­руктивной оппозиции ЕР.

Тольяттиазот готов к политике

В Самарской обл. масштабное парт­строительство СР еще только пред­стоит провести. В Тольятти тоже. Если говорить о крупных тольяттин­ских предприятиях, то лидер СР Сергей Миронов контактировал на сегодняшний момент пока только с ОАО «Тольяттиазот». 7 марта, на­кануне выборов в СГД, для проведе­ния своей единственной в Тольятти встречи с избирателями он предпо­чел выбрать территорию именно это­го предприятия — конференц-зал ДК «Тольяттиазот». Председателя Совета Федерации РФ принимал в тот день лично и. о. управляющего ОАО «Тольяттиазот» Сергей Корушев. Эксперты «Хронографа» по­лагают, что та мартовская встреча Миронова с представителями Тольяттиазота имеет шанс получить весь­ма конструктивное продолжение. Главным образом это обусловлено особенностью взаимоотношений

между трудовым коллективом и ад­министрацией предприятия. В пла­не того, что администрация пред­приятия имеет здесь мощнейшую поддержку со стороны трудового коллектива, Тольяттиазот является редким исключением не только для Самарской обл., но и в целом по России. Более того, активности и сплоченности официального тоазов­ского профсоюза может позавидо­вать всякий альтернативный или не­формальный профсоюз. «Наш кол­лектив объединен единой идеей, у нас есть общая цель. Это объясняет не только высокую активность на­шего профсоюза, но и сплоченность всего коллектива Тольяттиазота — от первых руководителей до рядовых рабочих, — пояснила Ольга Севостьянова. — Жизнь в условиях каждодневной осады заставляет на многие вещи смотреть по-новому. Ведь все люди разные по своему характеру. Кто-то ведет себя активно, кто-то пассивно, кто-то оптимист, кто-то пессимист. Но когда начинаешь с со­трудниками разговаривать, то пони­маешь, что на Тольяттиазоте нет ни одного человека, который бы ска­зал: «Ну и что? Вот придет новый начальник, а я как работал, так и бу­ду работать. Меня это не касается». Ни одного такого высказывания у нас в коллективе нет».

Для политика Миронова актив­ный и сплоченный профсоюз — это не пустой звук. 15 февраля текущего года он лично поддержал требова­ния бастующих рабочих ЗАО «Форд Мотор Компани» во Всево­ложске. Они призывали руководст­во автозавода принять колдоговор, защищающий законные права рабо­чих. В отличие от Всеволожского ав­тозавода, на Тольяттиазоте с колдоговором все в порядке. Коллектив тольяттинского химпредприятия объединен несколько иной целью. Он пытается привлечь внимание властей к тому, что своими атаками против Тольяттиазота рейдеры под­рывают основу стабильной государ­ственности, заключающуюся в не­зыблемости права частной собствен­ности. Если руководство СР сочтет данную проблему достойной своего политического внимания, то это, бе­зусловно, увеличит число сторонни­ков партии в разы. Что касается То­льятти, то здесь с учетом совершен­ных ЕР ошибок союз СР с Тольяттиазотом может вывести «справедливороссов» на лидирующие позиции. Политическая ситуация в Тольятти складывается таким образом, что к предстоящим выборам в Госдуму трудовой коллектив Тольятти­азота имеет все основания стать в го­роде основным электоральным яд­ром, которое сможет оказать суще­ственное влияние на формирование политических взглядов многих тольяттинцев (см. «Хронограф» №17 (183) от 02.05.07).

Предпочтет ли Сергей Миронов отказаться от возможной победы своей партии на территории одного из промышленно развитых регионов страны?

"Хронограф" будет следить за развитием событий.

Обсудить на форуме