Андрей Сажнёв:

Егор Кошеров

- Андрей Викторович, для начала простой вопрос: кто скрывается под названием «Люди Дела»?

- Сейчас «Люди Дела» — это около трех десятков человек. В основном мелкие и средние предприниматели, а также представители академической среды — преподаватели и профессора вузов. Все это люди, объединенные общим желанием помогать друг другу и окружающим. А через это развивать городскую среду в целом.

- Вы начинали с того, что обучали молодых предпринимателей. Сейчас о «Людях Дела» говорят как о благотворительном фонде...

- Тогда по порядку. В свое время я преподавал в ТГУ дисциплины, связанные с маркетингом и менеджментом, и в какой-то момент мне стало интересно открыть обучающий семинар для молодых предпринимателей. Хотелось помочь развитию мелкого бизнеса в Тольятти. На меня вышли люди из Минэкономразвития области, у которых был похожий проект, но не было экспертов, людей, имеющих постоянную предпринимательскую практику. Я начал привлекать к этому своих знакомых из разных сфер бизнеса. Несколько месяцев мы ездили по региону, проводили встречи, причем это были не столько Самара и Тольятти, сколько периферия. Там у людей меньше доступа к информации, меньше возможностей банально получить юридическую консультацию или узнать, как сопротивляться бесчинствам условного «роспотребнадзора». И на этих встречах к нам стали часто обращаться уже не только предприниматели и не только за советом. Условно говоря, подходит бабушка: «Вы такие классные ребята, помогите забор подправить»... Так мы из бизнес-коучей эволюционировали в своеобразный отряд тимуровцев.

- В газетах рассказывалось о случае, когда вы помогли восстановить семье из какой-то деревни сгоревший дом...

- Ну да, нам написала семья погорельцев из Верхнего Санчелеева, которой не смогли помочь политики и местные чиновники. Я обзвонил знакомых, продающих стройматериалы. Те откликнулись, сбросились и отправили погорельцам грузовик с необходимыми материалами. Когда поток обращений приобрел определенный масштаб, возникла необходимость как-то назвать себя, формализоваться, выйти в публичное пространство. Придумали такое незатейливое название — «Люди Дела». Пиариться при этом никто не желает, люди у нас довольно скромные. Все это по-дружески возложили на меня.

- Понятие «благотворительность» не всегда воспринимается однозначно и порой ассоциируется с покупкой лояльности, пиаром. При этом у получателей формируется некое потребительское отношение к подобной деятельности: кто дал, тот и хороший...

- Да, есть такое. Но у нас есть и свои принципы. Прежде всего, если кто-то просто просит денег, то мы отвечаем, что раздачей денег не занимаемся. Не всегда понятно, как они будут потрачены. И потом, понятно: принцип «кто дал, тот и хороший» развращает. Принцип, которым руководствуемся мы: помочь людям — помочь самим себе». Дать удочку, а не рыбку.

- Формулировка «фонд развития местного сообщества» означает, что вы хотите добиться каких-то преобразований, что называется, «снизу»?

- Мне кажется, в последние полтора-два года в обществе начала формироваться некая инициатива. У людей появляется желание обустраивать уже не только собственную жизнь, но и среду вокруг себя. Точнее собственное благополучие и комфорт мы научились связывать с тем, что происходит вокруг. И я говорю не только и не столько о политике. Похожие процессы происходят и в бизнесе, и в научной среде. Возникла «движуха», в хорошем смысле слова. Начиная с того, что люди организуются в поисковые отряды, заканчивая тем, что объединяются для защиты своих избирательных прав или опять же для развития предпринимательской среды. Посмотрите, каким модным стало волонтерство. То, с чего начали мы, можно назвать бизнес-волонтерством.

- Вы декларируете некие сугубо общественные, гражданские ценности. Вам не кажется, что в итоге все рано или поздно упирается в политику?

- Я так не считаю. Напротив, многие замечательные, очень верные по своей сути гражданские проекты, политизируясь, быстро вырождаются в чистой воды пиар, фактически в индустрию. Мне кажется, главная проблема сегодня — это проблема коммуникаций в обществе, огромный кризис доверия, причем как между разными социальными группами, так и внутри отдельных сред и сообществ. Дефицит солидарности, как сказал бы социолог. И это находится не столько в плоскости политики или экономики, сколько общественной психологии и культуры отношений. Взгляните, у нас чуть ли не самая актуальная форма общественной кооперации -совместное участие в финансовой пирамиде. Т. е. цель — не помочь друг другу, а нажиться за счет другого. Вот в чем реальная проблема. Возвращаясь к вопросу о смысле нашего проекта, это попытка на низовом уровне, на уровне местного сообщества, города, региона запустить эти механизмы солидарности. Мне кажется, нам надо сначала научиться доверять друг другу. Начать с себя, а уже потом предъявлять претензии политикам, власти. Потому что это самое простое.

- Вы с неким пренебрежением упоминаете политику, хотя сейчас о вас говорят как о потенциальном кандидате на выборах в гордуму. Это входит в планы?

- Меня недавно стали мучить этим вопросом настолько, что он стал актуальным для меня самого. Я сейчас обсуждаю это с коллегами по фонду. Время еще есть, важно взвесить все «за» и «против». Абсолютным приоритетом для меня, так или иначе, является моя работа и фонд. Поэтому вопрос ставится предельно просто: для нашего проекта выборы несут больше возможностей или издержек? Но вы правы в том смысле, что мне не очень интересны сугубо политические вещи.

- Есть ли в том, о чем вы говорите, смысл, если наиболее востребованные и мобильные люди, в т. ч. из бизнеса, достигая тут определенного уровня, предпочитают уезжать?

- Приведу личный пример. Я два года жил и работал в Москве, прилично поездил по Европе.

В 2008 г. меня пригласили директором по экономике и финансам в крупную группу компаний, и я уехал в Москву. Уехал, как и все, банально зарабатывать деньги. Потому что там можно работать, но для нормальной жизни это не самое комфортное место: съемные квартиры у МКАД и все остальное. Современная Москва — один большой офис. Это был во многом бесценный опыт, но со временем пришло понимание, что есть и другие важные вещи. Есть твоя среда обитания — близкие, друзья, какая-то сеть наработанных контактов

и связей. Это, в сущности, и определяет жизненный комфорт. И в какой-то момент я решил для себя, что хочу жить в Тольятти. Когда уезжал, специалисты, имеющие компетенции кризис-менеджера, в Тольятти вообще очень недооценивались. Разница зарплат тут и в Москве была грандиозной. А потом случился обвал в экономике, и удивительно, насколько кардинально кризис изменил эти представления. Мне тогда позвонил Виктор Михайлович Попов (не путать с Поповым из ЖКХ), глава группы «Полад», и пригласил к себе. Это тоже был отличный опыт: «Полад» — одна из самых отстроенных компаний в Тольятти, с высочайшим уровнем внутренней дисциплины. Спустя еще некоторое время меня пригласили в ГК «Фабрика качества», и я перешел туда.

- Как вы считаете, будет ли как-то разворачиваться процесс централизации ресурсов, в т. ч. профессиональных, который наблюдается в последние годы?

- Десять лет назад у этого процесса, безусловно, был свой смысл, в первую очередь политический. Стояла задача управляемости страны, сохранения целостности. Резкого разворота на 360 градусов, на мой взгляд, не будет, и это хорошо. Ни в политике, ни в бизнесе революции ни к чему хорошему не приводят. Но что-то, конечно, меняется. Появились все возможности работать на расстоянии. Многие талантливые ребята, скажем, айтишники, возвращаются в Тольятти, потому что жить комфортнее тут. При этом они продолжают работать на Москву. Мне кажется, возвращаться будут больше, и это здорово. В Тольятти очень много проблем, но меня не устраивают вот эти стереотипы — «моногород, бандиты, завод»... Это не так. Тольятти — живой город. Тут есть и деньги, и масса адекватных, активных людей. Повторюсь, надо только создавать условия.

- Вы хорошо известны и востребованы в деловой среде. И все-таки зачем вам лично проект «Люди Дела», какова внутренняя мотивация?

- Во-первых, есть совершенно утилитарный, прикладной интерес. Бизнес, которым я занимаюсь, прямо завязан на малом и среднем предпринимательстве. Развитие этой сферы в городе для меня просто необходимость. К примеру, некоторые студенты ТГУ, которым я преподавал несколько лет назад, сейчас уже стали моими партнерами. Во-вторых, мне постоянно хочется для себя какой-то новой «движухи». То же преподавательство, потом МВА, теперь «Люди Дела»... И, наконец, удовольствие. Когда ты помогаешь кому-то — в этом есть свой кайф! Если видишь, что благодаря тебе у человека что-то получается. У меня растет сын, которому четыре года... Наверное, к любому мужчине в какой-то момент приходит понимание, что надо что-то менять вокруг, что-то делать. Пусть не «с обществом», не «со страной». Со средой вокруг тебя.