9 декабря заместитель прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях Игорь СЯДУКОВ направил в Самарский облсуд апелляционную жалобу на постановление Промышленного райсуда Самары. Указанным постановлением экс-генеральный директор ОАО «Самарский резервуарный завод» (СРЗ) Сергей БОГДАНОВ был переведен из исправительной колонии общего режима в колонию-поселение. Теперь смягчению условий содержания Богданова препятствует только позиция прокуратуры, доводы которой, впрочем, не соответствуют исчерпывающему перечню оснований, по которым осужденным может быть отказано в переводе в колонию-поселение. Однако если полагать, что донельзя замотивированным недоброжелателями Богданова лицом может являться заместитель областного прокурора Сергей ШЕСТЕРНИН (на фото), то многие странности могут получить объяснение.
Вид исправительного учреждения для дальнейшего отбывания наказания Сергею Богданову Промышленный райсуд изменил 3 декабря. При вынесении решения суд строго руководствовался положениями ст. 78 УИК РФ. Во внимание была принята положительная характеристика на Богданова, подготовленная администрацией исправительного учреждения, поддержавшей его ходатайство, а также ряд других оснований. В частности, добросовестное отношение Богданова к труду, качественное и своевременное выполнение им поручений администрации и медицинского персонала, соблюдение правил внутреннего распорядка и режима отбывания наказания. Были учтены и два поощрения за добросовестное отношение к труду и хорошее поведение, а также заболевание Богданова и наличие у него малолетнего ребенка. При таких обстоятельствах удивительными выглядели высказывания против удовлетворения ходатайства представителя гособвинения Игоря Сядукова. Сядуков ссылался на совершение Богдановым тяжкого преступления, которое якобы повлекло причинение СРЗ ущерба в размере 72 млн р. Прокурор подчеркивал, что меры добровольного погашения нанесенного ущерба Богдановым не предпринимались (хотя с чего это Богданов должен был гасить ущерб, если наносили его другие люди). Но усилия Сядукова оказались напрасными. Суд, пояснив, что положения ст. 78 УИК РФ не связывают возможность перевода осужденного в колонию-поселение с тяжестью содеянного и размером причиненного ущерба, отказал Сядукову. По мнению наблюдателей, желание прокуратуры продлить срок содержания осужденного под стражей в данном конкретном случае опередило возможности, предоставленные российским уголовно-исполнительным законодательством. |  | 
Впрочем, прокуратуру перевод Богданова не устроил до такой степени, что 9 декабря Сядуков направил апелляционную жалобу в Самарский облсуд. Хотя, если доводы надзорного органа останутся такими же, какие звучали в Промышленном райсуде 3 декабря, шансы отменить перевод Богданова микроскопические. А теперь можно порассуждать, с чего это вдруг в отношении Богданова прокуратура взялась демонстрировать не свойственную для схожих случаев принципиальность. Простой пример. 5 декабря, спустя два дня после удовлетворения ходатайства Богданова, в том же райсуде и в присутствии того же прокурора Сядукова состоялось рассмотрение ходатайства о переводе в колонию-поселение Анатолия Егорова. При некоторых равных условиях (в частности, ходатайства обоих осужденных были поддержаны администрацией колонии общего режима) Егоров, вне всяких сомнений, совершил более тяжкое преступление, чем то, за которое осудили Богданова. Егоров отбывает срок по ч. 2 п. а ст. 105 УК РФ (убийство двух или более лиц) и ч. 3 ст. 162 УК РФ (разбой). Однако при рассмотрении ходатайства о его переводе прокурор Сядуков против не высказался. Что это, если не политика «двойных стандартов»? Правда, сохраняется вероятность, что прокуратура неожиданно решит «вдогонку» обжаловать и перевод Егорова, дабы не давать почвы для разночтений. Следующий пример. По той же ст. 201 УК РФ, какую вменили Богданову, но по другой ее, более легкой ч. 1, экс-директор МП «Коммунально-бытовые услуги» (КБУ) Александр Шустов в июне 2013 г. был осужден на 2 года лишения свободы условно. Притом что хищение 50 млн р. у КБУ, инкриминированное Шустову, нанесло предприятию реальный и тяжкий ущерб, в отличие от мифического ущерба, якобы нанесенного СРЗ Богдановым. В начале 2014 г. стало известно, что Шустов, до этого пытавшийся обжаловать приговор, вообще попадает под амнистию. Неудачи в обжаловании были связаны с жесткой позицией суда. Прокуратура же не выказала видимых возражений ни в процессе обжалования, ни по поводу заявления Шустова об амнистии. Одновременно было прекращено уголовное дело за попытку отчуждения муниципальных бань в отношении предшественника Шустова Сергея Думлера. Прокуратура вновь не усмотрела оснований для апелляционного представления. Почему же и вместо кого тогда страдает Богданов? | | Любопытно, что в ноябре т. г. редакция ОАЕ «Хронограф» направила в прокуратуру официальный запрос с просьбой назвать все юридические и неформальные основания, по которым Богданову может быть отказано, например, в УД О. В ответе было сказано, что информация, которую редакция просила предоставить, к деятельности органов прокуратуры не относится, а относится к компетенции судебных органов. Т.е. прокуратура вроде бы оставила все вопросы о дальнейшей судьбе Богданова на усмотрение суда. И вдруг 3 декабря прокурор Сядуков проявил недюжинную инициативу и принялся перечислять основания, по которым Богданову должно быть отказано в переводе в колонию-поселение, хотя этих оснований нет в ст. 78 УИК РФ. Вряд ли это можно списать на недостаток квалификации прокурора. Похоже, Сядуков вынужден был действовать, руководствуясь негласным указанием, поступившим ему от его начальства. Курирует работу Сядукова по линии исправительных учреждений заместитель прокурора Самарской обл. Сергей Шестернин. Быть может, кто-то из заинтересованных лиц из числа недоброжелателей и по совместительству бывших работодателей Богданова весьма существенно мотивировал Шестернина настаивать на продлении мучений осужденного в тюрьме? И какие именно знаки внимания Шестернин может принимать от тех, кого неоднократно пытался изобличить Богданов? Если на все эти вопросы в ходе очередной проверки из федерального центра, которая ожидается в областной прокуратуре, будут даны положительные ответы, то логичным станет предположить, что первую скрипку в деле посадки по всем признакам невиновного Богданова играл вовсе не суд, а прокуратура. И действительно, суд склонен доверять доводам гособвинения. А обвинение поставило Богданову в вину договоры, якобы на основании которых уже после его увольнения с завода оттуда шел незаконный вывоз металла десятками машин в промышленных масштабах. При этом на действие запрета на отгрузку продукции без предварительной оплаты и без наличия доверенностей у исполнителей на отпуск никто даже не думал обращать внимания. Хотя металл похищали вполне реальные люди. Почему прокуратура до сих пор не видит их? Не заведомо предвзятая ли это позиция? |
