Дмитрий Шаньков:

Георгий Кизельгур

- Дмитрий Павлович, 1 января 2007 г. исполнится год с момента старта реформы МСУ. Время подводить предварительные итоги реформирования самоуправления на местах. Истекший период четко обозначил перспективы развития МСУ в меняющихся условиях. Какие выводы вы сделали для себя?

- Реформирование системы местного самоуправления происходит по одной унифицированной модели. Это достаточно рискованно, ведь каждый регион, как и город, обладает собственным экономическим потенциалом и не может, да и не должен, реформироваться по одним жестким канонам. Регионы России сейчас напоминают лоскутное одеяло, настолько они отличаются по экономическим показателям, плотности населения, численности поселений, городов, районов, степени наполняемости бюджетов всех уровней. Принцип унификации любой ценой может дискредитировать местное самоуправление в глазах граждан.

- Российская Федерация все-таки единое образование. Для этого и проводится унификация. Дифференциация полномочий призвана заполнить административный вакуум и уравнять всех в правах.

- Выравнивания территорий, о которых вы говорите, на практике не происходит. Пороговая величина в тысячу жителей, определенная для признания поселения муниципальным образованием, на мой взгляд, не оправдана с экономической точки зрения. Кроме того, на низовом, поселенческом уровне МСУ серьезно разбалансировано соотношение полномочий и ответственности народных избранников. Полномочия существенно урезаны в пользу более высоких уровней, а ответственность перед избирателями осталась прежняя. Ожидания депутатов первого уровня МСУ оказались обмануты. Не прошло и года после введения реформы, как на уровне поселений уже начались отказы от самоуправления. Это явный сигнал неблагополучия. И, тем не менее, он закономерен. Какие могут быть доходы у этой территории, условно говоря, деревни в 1000 жителей? И откуда там возьмется пласт управленцев? Мы уже обсуждали на страницах «Хронографа», как пробуксовывает национальный проект в области сельского хозяйства. Деньги выделяются, но нет людей, которые могли бы их достойно освоить. Нет специалистов. В существующей ситуации понятия «бизнес» и «сельское хозяйство» несовместимы. И как после этого людям, которые до этого ничем по-настоящему не управляли, решать проблемы собственных территорий, даже если они очень популярны среди односельчан? Очень показательно в данном случае избрание Михаила Евдокимова на пост губернатора Алтайского края. Человек всю жизнь шутил с экрана телевизора, и вдруг ему доверили управлять огромным и проблемным хозяйством. Результат был очень печальным.

- Городской и поселенческий уровни все-таки отличаются. Однако на уровне городских округов больше людей, которые на практике поняли, что такое управление территориями, как это делать, и, главное, хотят этим заниматься.

- На уровне городских округов, то есть на таком, как наш, полномочий у органов МСУ больше, хотя и они подверглись серьезной корректировке. Приведу в пример передачу полномочий в сфере жилищных отношений.

С этого года реализация этих полномочий с федерального уровня передана субъектам РФ, а задача субъекта — передать полномочия по организации этого процесса органам местного самоуправления. При этом сохраняется двухуровневое бюджетное финансирование.

Согласно Федеральному закону №131 о реформе МСУ статус городского округа предполагает некоторую экономическую самостоятельность, право на собственный бюджет и возможность получать прямые дотации из регионального и федерального бюджетов. То есть номинально обязанности и полномочия у депутатов есть. Однако вся система федеральных законов построена так, что в реальности от них ничего не остается. И вся роль депутата в конечном итоге сводится к функционированию в некой роли психоаналитика. Могу выслушать, посочувствовать, дать совет, если это в моей компетенции, но кардинально переломить ситуацию не могу. Вся сила финансовых и административных ресурсов сконцентрирована в руках исполнительной власти. Простой пример. Для нужд моего округа требуется 35 млн. р., однако выделено только 4 млн., то есть чуть больше 10%. Наша деятельность регламентирована во всем, вплоть до мелочей. Даже организация конкурса на размещение муниципального заказа ставит нас в жесткие рамки. Но некоторые положения закона становятся явным препятствием для эффективной депутатской деятельности.

- Реформа, очевидно, подразумевает то, что депутат должен в первую очередь быть — «меценатом» в своем избирательном округе. И главным мотивом для занятия депутатской деятельностью должна быть заинтересованность в социальном развитии территории, а не вознаграждение по итогам работы...

- Меценатство — вещь добровольная. К депутатской деятельности это не имеет никакого отношения. Просто у бизнеса больше возможностей помочь тем, кто сам себе помочь не может. Это дело совести каждого бизнесмена.

С властью все обстоит иначе. Основная задача, которая стоит перед всеми уровнями власти, добиться того, чтобы помогать было некому. Чтобы любой гражданин России мог сам справиться со своими проблемами.

Сегодня же складывается парадоксальная ситуация. Мое предприятие отчисляет налоги. И после этого я должен бесплатно помогать государству реализовывать принцип МСУ, развивать территорию. Получается, что я плачу за то, чтобы выполнять функции государства.

- Но в любом случае вы имеете больше финансовых возможностей. Получается, что зарплата для депутата далеко не самый главный стимулирующий фактор...

- Не надо обманывать своего избирателя. Зарплата для депутата значит столько же, сколько для служащего или рабочего. По некоторым данным, избирательная кампания среднему кандидату обходится в 1 млн. р. Иными словами, человек платит миллион зато, чтобы устроиться на бесплатную работу. Нелогичная постановка вопроса. У нас в думе 35 депутатов, соответственно зарплату получают только 4 человека. А что, остальные не работают и им не за что платить? Не следует также забывать, что есть депутаты, которые находятся на госслужбе и ради депутатских полномочий вынуждены ее оставлять. В каком они окажутся положении, оставляя оплачиваемую должность ради неоплачиваемой?

Речь идет не о шкурнических интересах, а о реальном положении дел. Я иной раз слышу упреки в том, что иногда пропускаю заседания думы.

Но помимо ответственности перед избирателями и округом, я несу ответственность перед предприятием, где я работаю, и перед своей семьей, которая на меня надеется. Так как мне не платят зарплату, приходится находить равновесие.

- Кроме того, эта норма в законе четко не прописана. Депутату предлагается самому отказаться от оклада. Кто в таком случае будет этот оклад получать?

- Непонятно то, по каким критериям будет определяться, кто из депутатов должен работать на штатной основе, если количество претендентов на штатные единицы составит больше запланированных 10%? По возрасту, по депутатскому стажу, по внешности, наконец? И кто эти критерии будет разрабатывать?

- Каким образом положение о депутатах способно дискредитировать институт МСУ в глазах избирателей?

- Вот это уже совсем просто. Я не верю в существование чистых альтруистов. Мало того, я уверен, что большинство наших избирателей также в это не верят. Избиратель должен быть уверен, что его избранник, заняв пост в думе, будет выполнять свои функции за вполне определенное вознаграждение. Фактически общество нанимает своих депутатов и платит им за выполнение их обязанностей.

В противном случае у граждан просто возникнут подозрения. Либо депутат идет решать свои проблемы, поэтому он не заинтересован в элементарной зарплате. Спрашивается, зачем нужен такой депутат? Либо депутат не совсем отдает отчет в своих действиях и не понимает ответственности, которую на него возлагают, потому и готов работать бесплатно. Но время таких «апологетов» демократии уже давно прошло. Опять возникает вопрос: зачем нужен такой депутат?

Я не думаю, что эта проблема не очевидна и никто о ней не задумывался. Дума четвертого созыва еще не стоит перед такой дилеммой, т.к. была зарплата и можно было вернуть часть денег, потраченных на избирательную кампанию. Но следующий созыв, я уверен, окажется в затруднительной ситуации. Может случиться так, что к пятому созыву в думу придут не совсем достойные люди. Уже сейчас четвертый созыв вызывает нарекания. Однако существование института МСУ закреплено законодательством, и он должен существовать по определению. Функции, которые выполняет МСУ, невозможно переложить на кого-либо еще.

- В таком случае получается, что реформа в большей степени преследует популистские цели, нежели практические?

- Не исключаю такого варианта. Я уже обозначил те пункты, которые лично у меня вызывают недоумение. Создание благоприятного имиджа федерального центра оборачивается головной болью на местах. Тем не менее закон есть и его надо исполнять, даже вопреки логике.

Однако и техническая реализация существующих норм закона не исполняется в должной мере. На внедрение закона предполагалось потратить порядка 300 млрд. р. В этом году федеральной целевой программой предусмотрена на это ничтожная сумма — 15 млн. р., но в первом полугодии и эти деньги не выделены. О чем это говорит? О том, что реформа не подготовлена ни в финансовом, ни в административном, ни в организационном плане. Законодатель переоценил экономические и человеческие ресурсы не только малых поселений, но и городских округов. И в то же время предоставил региональной власти столь широкие возможности самостоятельно определять форму местного самоуправления, что сам принцип МСУ оказывается под вопросом.

Вариантов развития ситуации достаточно. Для примера можно привести город Квебек в Канаде. Там депутаты возглавляют департаменты мэрии. Существуют департаменты, существуют специалисты департаментов, а депутат, помимо всего, выполняет функции наблюдателя. Таким образом, реализуется представительная функция власти.

В нашей стране до этого пока далеко, но предоставить депутатам реальные, а не номинальные полномочия — задача вполне выполнимая.