Николай Таран:

Сейдамет Абреков

- Николай Васильевич, насколько в случае с Банком АВБ подходит выражение «финансовое оздоровление»? Ведь банк имел далеко не самые худшие показатели, был и остается одним из крупнейших в Самарской обл. Нуждался ли Банк АВБ в оздоровлении?

- Чтобы понимать, что происходит с банками, в т.ч. в нашей области, нужно оценить происходящее в экономике в целом, заглянуть за горизонт. Никто не будет спорить, что банки — это часть экономики, как российской, так и глобальной. Мне несколько легче говорить о ситуации в целом, поскольку помимо банкинга я занят еще и в машиностроительной отрасли, возглавляю ОАО «РОССКАТ». За последние 3 года падение оборотов в машиностроительном секторе составило более 28%. Например, в 2008 г. тоже наблюдалось падение оборотов, но достаточно быстро, уже к 2010 г., ситуация выровнялась. В 2011 г. вновь началось постепенное ухудшение ситуации, по крайней мере, в машиностроении. С событиями на Украине и с санкциями этот процесс не связан. Они лишь дали дополнительный толчок. Примерно по схожему сценарию снижались инвестиции в основной капитал. Упали инвестиции, соответственно, упали объемы производства. И все это в результате ударило по банковскому сектору.

- Т.е. кто-то уже предполагал события на Украине и готовился?

- Никто ничего не знал, просто денег стало меньше. Не на что стало покупать новое оборудование и технологии — либо ты вкладываешь прибыль, либо ты вкладываешь заемный капитал. А заемный капитал нужно обслуживать. В 2009 г. закончилось кредитование под 8-9%. К примеру, мы привлекли для РОССКАТа в Сбербанке инвестиционный кредит на 3,5 млрд р. под 8,45 и 9,15% годовых сроком на 3-4 года. С такими кредитами можно было жить и развиваться. После кризиса ставки выросли до сумасшедших 28%. Хотя постепенно ставки и начали снижаться, но сегодня они составляют 16-17% годовых, и с такими процентными ставками брать в долг для производственника — самоубийство. Кроме того, не только выросли процентные ставки, но и снизилась срочность кредитов, не стало т.н. «длинных» денег. Их не стало как внутри экономики, так и во внешних источниках в связи с введением санкций.

Куда делись деньги из экономики? Это объясняется теорией капитализма, сложившейся несколько веков назад. На весь продукт есть две группы потребителей — люди и государство. Почему у нас в последнее время значительные проблемы в экономике? Потому что потребление сокращается. Сегодня все фактически держится на госзаказах. По сути, государство пытается стимулировать экономику, сформировав государственный спрос. Дополнительным фактором для развития экономики выступает и импортозамещение. В результате можно обеспечить ежегодный рост ВВП на 5%. Так, как это было сделано в Китае.

А теперь как в этом контексте выглядит Банк АВБ. Банк — это отдельно взятый субъект в экономике, обеспечивающий выполнение двух функций. Первая — обслуживание клиентов, фактически предоставление услуг расчетно-кассового центра. Причем чем выше доходы от этой деятельности, тем стабильнее банк. Если банк в состоянии собирать за счет комиссии 25-30% от собственных расходов, это очень устойчивый банк. Т.е. чем обширнее эта часть деятельности, тем меньше у банка зависимость от второго направления — предоставления кредитов.

Ссудный капитал, который банк аккумулирует и из него выдает кредиты, формируется из остатков на счетах физических лиц, страхового капитала и остатков на расчетных счетах и депозитах юридических лиц. При этом обороты, соответственно, и остатки на корпоративных счетах падают. Население хоть и начинает в условиях нестабильности активнее сберегать, но делает это «короткими перебежками», что не добавляет экономике устойчивой ресурсной базы.

В то же время инвестиции меньше 7 лет рассматривать нельзя, это утопия, когда «короткие» деньги идут в «длинный» проект. К примеру, срок окупаемости завода — 10 лет, а кредит берется на 1-2 года в надежде на лучшее. Это ошибка, которая многих приводит к банкротству, что приводит к проблеме невозвратных кредитов. В такой ситуации в лучшем случае заемщик возвращает кредит каким-нибудь имуществом, допустим, недвижимостью. А что банку делать с этим имуществом? Долго и упорно продавать. Это проблематично, особенно в сегодняшней ситуации. А обслуживать привлеченные средства в виде депозитов банк должен: выплачивать проценты, возвращать вклады по первому требованию. При этом регулятор — Центральный банк — не

делает существенных скидок на общеэкономическую ситуацию. И каковы перспективы в таком случае?

- Судя по тому, какую картину вы обрисовали, все выглядит достаточно печально. Но выход же должен быть?

- Выход есть. Но надо понимать, что банковская система, как и вся экономика, испытывает проблемы. Государство сказало, что, являясь основным «спонсором», соответственно, и заказчиком в экономике, работать оно будет с ограниченным количеством финансовых операторов, которых оно и поддержит. Выбрали 30 банков и сказали: мы вас укрепим, мы вас докапитализируем. Но остальным ясно дали понять: либо вы укрепляетесь, либо мы вас убираем. Таким образом, все, кто не попадет в эту тридцатку, рано или поздно уйдут с рынка, присоединятся к более крупным банкам или просто уйдут — не важно.

А откуда возьмется капитал у акционера для укрепления банка? В случае с Банком АВБ мы, акционеры, должны были полученный от другой деятельности доход направить на капитализацию банка. Что мы неоднократно и делали как в форме докапитализации, так и в форме наделения дополнительной ликвидностью. Но есть ли у нас сейчас такая возможность? Нет, потому что, как я сказал выше, промышленный сектор тоже «лег». Т.е. у меня нет варианта как у акционера увеличить капитал банка, а равно и у остальных 18 тыс. акционеров Банка АВБ. Прогнозируя такое развитие ситуации, мы в качестве стратегического направления предусмотрели поиск крупного инвестора.

- Получается, единственный выход — участвовать в той или иной степени в программе по укрупнению банков, которая была предложена государством?

- Да, и эта далеко не самая плохая программа. Государственные деньги — 18 или 20 или 200 млрд р., это добро или зло? Экономику, как мы говорили, все равно надо докапитализировать. Промсвязьбанк, находясь в числе тех самых 30, взял у АСВ 18 млрд р. одновременно с ответственностью за их возврат и за судьбу АВБ. При этом повторю, что, по сути, государство дало деньги не Промсвязьбанку, не АВБ, а экономике. Промсвязьбанк, а теперь и Банк АВБ, получили эти деньги, чтобы оживить региональную экономику, дать кредиты крупному, малому и среднему бизнесу, людям. Через 10 лет Промсвязьбанк вернет занятые 18 млрд р., сформировав за их счет собственный маржинальный доход и обеспечив предприятия денежным ресурсом. Уже 1,5 трлн р. государство закачало таким образом в экономику через АСВ, через банки, при этом не нарушив соглашения с Международным валютным фондом об ограничении денежной эмиссии.

- Но почему в эту схему так быстро попал Банк АВБ, хотя в банке не было проблем, которые есть во многих других банках. Может быть, был смысл спасать проблемные банки, а заодно и оживлять экономику? Нет ли здесь противоречий?

- Противоречий нет. Санация Банка АВБ, с учетом открывающейся перспективы перед банками, не попавшими в тридцатку, — это работа на опережение, это инструмент реализации принятого ранее стратегического плана. И не только наша работа, но и ЦБ. У нас была не одна встреча в Центральном банке. В результате родился механизм мягкой санации, т.к, как вы правильно заметили, поводов для реанимационных мероприятий не было.

- Продав Банк АВБ, вы сработали на шаг вперед?

- Да, именно так. Мы, акционеры, понимали, что не мы главные в этом банке, а люди, приходящие в банк на обслуживание, поэтому мы решили сработать на опережение. Ведь у нас клиентов около 150 тыс. человек, один из которых — мой отец, ему 84 года. Все, что накопил за свою жизнь, положил в АВБ. И он у меня каждую субботу интересуется, как дела в банке, не пропадут ли его деньги. Ответственностью перед вот такими простыми людьми и здравым смыслом мы руководствовались, принимая решение о консолидации с более крупным банком. И сейчас я спокоен за АВБ, он в надежных руках.

- Собираетесь ли вы вложить средства, вырученные от продажи банка, в другие свои проекты, например, в РОССКАТ?

- Ранее РОССКАТ, как я уже отмечал, привлекал кредиты. И сегодня эти кредиты нужно обслуживать, стараться снизить долговую нагрузку предприятия. Поэтому средства от реализации активов будут направлены на погашение ранее взятых инвестиционных кредитов.

- Т. е. вы планируете сконцентрироваться на заводе РОССКАТ?

- Это так, тем более что это не одно предприятие, а целая группа. Хотя я и собирался закончить активную трудовую деятельность в 50 лет. Но жизнь распорядилась по-другому. Тем не менее я не хочу до последнего «стоять у станка», хочу поездить на рыбалку, хочу путешествовать. Тем более я вижу, насколько все стремительно развивается, как, к примеру, создаются новые технологии. В чем-то я за своими молодыми коллегами уже просто не успеваю. Это нужно понимать и вовремя уйти в сторону.

- Насколько высока вероятность, что и РОССКАТ может показаться кому-то интересен?

- Может быть. Но, объективно говоря, таких я пока не вижу. При всей кажущейся привлекательности, реальное производство — тяжелый хлеб. Это тяжелая, каждодневная работа и сумасшедшая ответственность, поскольку мы являемся поставщиками оборудования для Роснефти, Лукойла, Славнефти и т.д. Приходится много ездить по стране. Из Сибири и Дальнего Востока мы буквально не вылезаем, работаем на каждой скважине.

- Какая судьба ожидает те компании, где у Банка АВБ имеются доли?

- Могу сказать только про РОССКАТ: у Банка АВБ находится под контролем 9,5% акции РОССКАТа. Такая доля, согласно корпоративному праву, не позволит иметь даже одного представителя в совете директоров компании, если этого не захотят другие акционеры. Тем не менее я планирую сделать предложение о вхождении представителя группы Промсвязьбанк-АВБ в состав совета директоров РОССКАТа.

- Вы себя видите в новой конструкции работником Банка АВБ, в составе совета директоров?

- Если мне поступит такое предложение, я рассмотрю его, но я должен понимать, в чем будет состоять новая стратегия.