Не знают, куда деться

ИА «Центр-Инфо»

Ошибка прокурора

12 августа государственный обвинитель Михаил Кынтиков отказался от предъявленного Животовскому органами предварительного следствия обвинения, предложив суду переквалифицировать обвинение с ч. 4 ст. 159 УК РФ на ч. 1 ст. 330 УК РФ. Таким образом, потеряв надежду осудить Животовского за мошенничество, оппоненты бизнесмена понадеялись вменить ему самоуправство. Однако, по словам защитника Животовского Андрея Паулова, гособвинитель при изложении обвинения в предложенной им редакции «незаконно вышел за пределы предъявленного Животовскому обвинения».

Это выразилось в значительном расширении обвинения не вмененными в вину подсудимому предварительным следствием действиями, целями, умыслами и тем самым значительно ухудшило положение подсудимого. Имелось в виду наступление по вине Животовского вредных последствий в виде возможного и предполагаемого причинения существенного вреда АДГ. Ходатайство об опротестовании нового обвинения было подано Пауловым в судебном заседании 18 августа, но судья Лариса Макогон не удовлетворила его, посчитав, что права подсудимого не нарушены.

Отношение судьи к правам Животовского изменилось, как только стало ясно, что, исходя из текста обвинения, содержащегося в обвинительном заключении, а также предложений гособвинителя о переквалификации обвинения на ч. 1 ст. 330 УК РФ, в вину Животовскому осталось возможным вменить совсем уж пустяк. Новое обвинение с учетом всех требований УПК РФ звучало бы примерно так: «Животовский 25.11.2009 г., находясь в помещении ООО «АвтоДом ГАЗ», по адресу: г. Самара, Южное ш., 14, завладел простыми векселями ООО «АвтоДом ГАЗ» на общую сумму 19,5 млн р.». Очевидно, что данные действия не содержат необходимых и достаточных признаков для их квалификации как преступления, называемого самоуправством, а потому суду пришлось бы вынести в отношении Животовского оправдательный приговор. Скорее всего, по этой причине суд вдруг решил вернуть дело в прокуратуру.

Ошибка «потерпевшего»

Характерно, что к доказательствам и свидетельским показаниям, поступившим со стороны номинально потерпевшего директора АДГ Владислава Карпеева, обвинение и суд в ходе процесса отнеслись слишком некритично. Так, доказательством ложности показаний бывшего бухгалтера-кассира АДГ Натальи Рюмшиной могут являться представленные суду 9 и 10 августа копии и «оригиналы» документов. Это доверенность от АДГ на Рюмшину, приказ о ее приеме на работу с 1 октября 2009 г. (Рюмшина была уволена из АДГ 11 сентября 2009 г. и не помнит, кто и когда передал ей на хранение бланки векселей, даже не отраженных в балансе предприятия) и типовая форма договора о полной индивидуальной материальной ответственности. В доверенности и договоре указано, что они составлены в АДГ в 2009 г. по адресу: г. Самара, Южное ш., 14, хотя данный адрес был присвоен фирме только в июне 2010 г. Это обстоятельство дало повод защите заявить: «Представленные суду документы являются заведомо подложными, изготовленными специально для предоставления в судебное заседание в августе 2011г., фальсификацию доказательств осуществили совместно Карпеев и Рюмшина, подписавшие заведомо подложные документы для предоставления в суд».

Странно, но суд отказал в ходатайстве о назначении экспертизы давности изготовления указанных документов, которая могла установить факт совершения Карпеевым и Рюмшиной преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 303 УК РФ. Впрочем, факт фальсификации доказательств можно было бы установить даже без экспертизы. Так, Карпеев предоставил суду якобы оригинал доверенности, который секретарь якобы ошибочно скопировала на новый бланк. При этом расположение подписи Карпеева в «оригинале» почему-то не соответствует расположению росчерков его подписи в копии, что наглядно было продемонстрировано в суде при наложении «оригинала» и копии друг на друга и сравнении на просвет.

После подобного изобличения гособвинитель в новой формулировке обвинения (в самоуправстве) вообще не указал, что Животовский получил векселя от Рюмшиной. Видимо, он понял, что данное утверждение Рюмшиной, вокруг которого строилось старое обвинение в мошенничестве, опровергнуто рассмотренными судом доказательствами. Единственное вменяемое Животовскому в установленном законом порядке действие после исчезновения из материалов обвинения Рюмшиной — завладение векселями неизвестно каким способом — также доказано не было. В то же время прокурор почему-то не пожелал обратить внимание следственных органов на фальсификацию доказательств в судебном процессе стороной потерпевшего. Аналогичную позицию занял суд.

Вылетят в трубу

Объективно по итогам судебного следствия состава преступления по какой-либо статье УК РФ в действиях Животовского найдено не было. Было достоверно установлено, что рассматриваемые в рамках обвинения векселя погашены, обязательства по ним исполнены и прекращены, а повторное предъявление оплаченных, погашенных векселей к оплате либо использование их в обороте незаконно и оспаривается. Все специалисты в области вексельного права, допрошенные в суде, разъяснили, что рассчитаться векселями нельзя, т.к. они не являются платежными средствами. После погашения векселей их стоимость равна стоимости бумаги, на которой они напечатаны. В случае пропажи из АДГ рассматриваемых в рамках обвинения векселей обществу не было бы причинено никакого вреда либо ущерба, тем более существенного. Даже неоднократно менявший свои показания Карпеев в один из моментов был вынужден признать, что материального ущерба для АДГ после пропажи векселей не наступило (см. «Хронограф» №29 (382) от 1.08.11).

Вообще, в мотивах суда и прокурора по оставлению показаний и поведения в судебных заседаниях Карпеева без надлежащей оценки есть смысл разобраться надзорным органам. Внимания заслуживает хотя бы то, что суд никак не наказал Карпеева за постоянное изменение показаний синхронно и сообразно изменению позиции обвинения. Также удивляет, что не была учтена «забывчивость» директора АДГ при ответах последнего на все «неудобные» вопросы.

Заметно, что показания Карпеева получали опровержение в показаниях других свидетелей и специалистов по делу, в иных исследованных в судебном следствии доказательствах. Напрашивается вывод, что показания Карпеева недостоверны и ложны, а значит, в его отношении может быть возбуждено уголовное дело. Однако такое развитие событий, равно как и вынесение Животовскому оправдательного приговора, вряд ли устроит не только покровителя Карпеева в лице Сергея Наумова, но и всю правоохранительную систему.

Признание Животовского невиновным для следователей, прокуратуры и суда может означать признание собственных ошибок, которых было достаточно. Не исключено, что возврат дела в прокуратуру выбрали как меньшее из двух зол. Логика такова: пусть постановление Конституционного суда и постановление пленума Верховного суда РФ говорят, что возврат дела с целью увеличить объем обвинения и каким-либо образом ухудшить положение подсудимого является незаконным, зато не придется выносить оправдательный приговор.

Комментарии

Андрей ПАУЛОВ, адвокат

- Нормами УПК РФ не предусмотрено возвращение дела прокурору при нарушении закона гособвинителем в ходе судебного разбирательства. В постановлении Конституционного суда и постановлении пленума Верховного суда РФ говорится, что возвращение уголовного дела прокурору возможно только при нарушении закона, допущенном на предварительном следствии. При этом при возвращении прокурору не предполагается изменение объема обвинения в сторону его увеличения. Суд в соответствии со ст. 252 УПК РФ должен рассмотреть дело по обвинению, которое было предъявлено подсудимому в ходе предварительного следствия. Выход за его пределы и возвращение его прокурору считаю незаконным. Суд был обязан вынести приговор по тому обвинению, которое можно оставить после предложения прокурора о переквалификации.